Ричард Смит

В разгар летней жары 2003 года, побившей все температурные рекорды, известный обозреватель газеты «Гардиан» Джордж Монибо опубликовал короткое, но красноречивое эссе под названием «Закрыв глаза, идем к вымиранию». Монибо писал: «Мы живем в царстве грез. Маленькой, рациональной частью нашего мозга мы признаем, что наше существование... есть разрушение условий человеческой жизни на Земле. Если бы мы исходили из этого, то стояли бы сегодня на баррикадах, вытаскивали водителей «роверов» и «нисанов» из машин, захватывали и закрывали угольные электростанции, не давали семье Блэров укрыться от реальности даже на Барбадосе и требовали столь же радикальных изменений в экономике, как те, что были произведены в период войны с Гитлером.» (1)

Но, несмотря на пугающие тенденции и все более отчаянные призывы ученых всего мира, руководство мировых корпораций и политические лидеры не демонстрируют никаких признаков того, что они понимают происходящее и готовы отказаться от своей разрушительной политики, пересмотреть методы ведения бизнеса и способствовать мобилизации всех сил и ресурсов против надвигающейся катастрофы.

Все продолжается как раньше, по заведенной и предсказуемой схеме: после каждого нового «шокирующего» сообщения о таянии ледников, замедлении скорости Гольфстрима, экологическом опустошении в Африке или Китае и т.д. «обеспокоенные» политики призывают к «немедленным действиям», «решительным шагам» по сокращению вредных выбросов а атмосферу, но не предпринимают ничего по существу. Переговоры, которые ведутся после Киотской конференции, обыкновенно начинаются с обращений разоряющихся крестьян Третьего мира и ученых, оценивающих ситуацию как критическую, но затем все тонет в разногласиях. Задачи экономического роста, наращивания прибылей остаются приоритетными и неизменно перевешивают аргументацию тех, кто выступает с предостережениями. Таким образом, общество продолжает, «закрыв глаза, идти к вымиранию». Последний пример - проведенные в Найроби слушания ООН по вопросам изменения климата, которые закончились без принятия конкретных решений, а все серьезные вопросы снова были отложены в долгий ящик. Кофи Аннан порицал собравшихся министров как «несостоятельных руководителей», демонстрирующих недостаток политической воли. Один наблюдатель от «Гринписа» отметил, что «ледники на острове Гренландия движутся быстрее, чем участники переговоров». Слушания в Найроби прошли сразу же после того, как британский министр финансов и бывший главный экономист Всемирного банка сэр Николас Стерн забил тревогу в своем докладе, обращенном к Англии и США, а также к развивающимся странам, таким, как Китай и Индия. Он заявил, что, если немедленно не принять срочных мер по ограничению парникового эффекта, планета столкнется с неизбежной катастрофой. Доклад Стерна не просто рисует апокалиптические картины будущего с сотнями миллионов людей, спасающихся бегством от наводнений и засухи, - он нанес серьезный удар по аргументации, с помощью которой корпорации оправдывают обычно свое сопротивление мерам по защите окружающей среды: было продемонстрировано, что бездействие может обернуться потерей 20 % продукта мировой экономики, в то время как расходы на текущие профилактические меры ненамного превысят 1-2 % ВНП. Эти расчеты лишают всяких оснований утверждения о том, будто «охрана окружающей среды препятствует развитию экономики», поскольку выявляют огромную экономическую цену бездействия, которую придется выплачивать в том числе и промышленно развитым странам. Согласившись с выводами аналитиков IPCC (Международного комитета по изменению климата при ООН), Стерн предупредил, что только для стабилизации уровня CO2 и других газов, создающих парниковый эффект в атмосфере, на уровне 450-500 единиц на миллион (ppm), к 2050 году нужно будет сократить объем вредных выбросов в атмосферу на 25 %, а в развитых странах - на 60 % (последний раз уровень двуокиси углерода достигал 500 ppm от 20 до 40 миллионов лет назад, когда уровень моря на 100 метров превышал нынешний). Выступая в Лондоне, премьер-министр Тони Блэр отметил, что последствия бездействия оказались «буквально ужасающими», и предупредил: «Не надо думать, что эта катастрофа может произойти лишь в отдаленном научно-фантастическом будущем, через много лет после нас. Нельзя обсуждать Киотский протокол на протяжении пяти лет - у нас просто нет на это времени… Без радикальных мер по уменьшению выбросов углекислого газа в ближайшие 10-15 лет можно со всей очевидностью предположить, что процесс потепления выйдет из-под нашего контроля.» (3) Тогда же Международное Агентство по атомной энергии объявило, что Китай, где каждые пять дней открывается новая тепловая электростанция, в 2009 году, почти на десять лет раньше, чем прогнозировалось, займет первое место в мире по выбросам углекислого газа в атмосферу, опередив США. (4) Международная организация по наблюдению за выбросами углерода сообщила 13 ноября в журнале «Нэйчер», что «глобальные выбросы углекислого газа в настоящее время увеличиваются на 3,2 % в год..., что в четыре раза превышает средний ежегодный рост в 0.8 % за период 1990-1999 гг... О возможной стабилизации в этой связи говорить не приходится».

Профессор Билл Макгуайр, директор Бенфилдского Центра Исследования Рисков в Лондоне, заявил: «Положение - более чем тревожное. Нам необходимо сократить уровень выбросов на 60-70 %, но вместо этого процесс постепенно выходит из-под контроля. Пока что все наши скудные усилия по сокращению выбросов приводят к нулевым результатам». (5)

Неизбежное лицемерие

Какие же «радикальные меры по сокращению выбросов двуокиси углерода в ближайшие 10-15 лет» предлагают Блэр и Стерн, чтобы остановить надвигающуюся катастрофу? Фактически никаких - ни строгого законодательства, направленного против загрязнения атмосферы, ни обязательных ограничений на выбросы; подобные меры были отклонены как «излишне суровые». Самое главное заключается в том, что Стерн и Блэр не способны осознать последствия беспредельного роста экономики. (6) После всех громких слов о надвигающейся катастрофе они не смогли предложить ничего лучше призыва к дополнительному налогообложению выбросов углекислого газа, «дальнейшим исследованиям в области новых технологий» и «здравым международным соглашениям». Налицо совершенно неадекватный ответ на кризис, и Блэр сразу же подвергся критике со стороны членов собственной партии за отказ от конкретных действий. В конце концов, существующие, в особенности, в ЕС, схемы квотирования и обложения выбросов СО2 уже доказали свою полную несостоятельность. Экономический рост ведет к прямым нарушениям Киотских «ограничений» на выброс углекислого газа в атмосферу. Беззубые международные соглашения, подобные Киотскому, неизменно оказываются бессильными, поскольку не ставят никаких значимых обязательных целей, а корпорации и правительства могут их игнорировать, даже подписавшись под ними. И какой технический прорыв может обеспечить сокращение глобальных выбросов CO2 на 60 %, особенно в ближайшие 10-15 лет, о чем говорит Блэр? Что мы должны делать для собственного спасения? Ведь мало того, что в Китае каждую неделю открывается новая тепловая электростанция, - Соединенные Штаты тоже не желают отставать от него! (7) Не спасают положения ни защитные средства и очистные сооружения на предприятиях, ни экономное использование электроэнергии - их эффективность тут же сводит на нет ничем не ограниченный рост производства. В итоге вместо сокращения выбросов CO2 налицо их увеличение в глобальном масштабе.(8) А ведь это только один и, возможно, не самый опасный вид загрязнения, с которым мы сталкиваемся. По всему миру уничтожаются леса, исчезает чистая вода, гибнут коралловые рифы, исчезает вид за видом, истощается ресурс за ресурсом - природа подвергается систематическому разграблению и приносится в жертву Маммоне и безудержному потреблению. (9)

Эл Гор не желает смотреть в лицо неудобной правде

В этой работе я намерен доказать, что противоречивость позиции Блэра полностью предсказуема, рационально объяснима и неизбежна с точки зрения капиталистической перспективы, поскольку проблемы, о которых идет речь, являются системными, вытекают из логики капиталистической экономики, требований капиталистического воспроизводства и неразрешимы в рамках капитализма. На самом деле в решении проблемы угрозы глобального потепления нет никакой тайны. Оно очевидно - единственный путь уменьшить выбросы на 60-70 % в ближайшие 10-15 лет состоит в сокращении производства. Но если не произойдет технического чуда, этого можно добиться, лишь решительно сократив производство и особенно потребление, причем не только в передовых индустриальных странах. Такова действительно «неудобная правда», с которой никто - никакой инвестор, трудовой коллектив, правительство, организация по охране окружающей среды, ни один из нас, включая Эла Гора - не хочет считаться. (10)

Единственный путь уменьшить выбросы - повсеместно и значительно сократить потребление нефти, угля, газа, железа, алюминия, древесины, бумаги, пластмасс, химикалий и т. п.. Это вовсе не значит, что люди должны голодать. Напротив, если мы не изменимся, не проведем подобной реструктуризации, мало того, что миллионы скоро умрут от голода, наводнений, засухи и других катастроф, - капиталистический двигатель экологического разрушения будет вести человечество на край гибели. Тем самым проблема самосохранения человечества заключается в следующем: если мы резко не сократим и не реструктурируем производство и потребление, нас неизбежно ожидает экологический крах. Но, учитывая требования воспроизводства капитала и заинтересованность акционеров в росте прибыли, никакая корпорация не способна пойти на сокращение производства. Любое масштабное усилие по замедлению производства и потребления привело бы только к рыночному краху и экономической депрессии, поскольку капиталистическая экономика не может выжить без непрерывного роста. (11) Так что проблема Блэра, Стерна, Эла Гора, любого корпоративного и политического лидера в капиталистическом мире (ибо их задача состоит, прежде всего, в сохранении и увековечивании глобального капитализма) заключается в том, что они не имеют иного выбора, кроме как любой ценой подчинить окружающую среду потребностям экономического роста. Поэтому вся их природоохранная риторика является не более чем лицемерием, а по сути их политики обрекает человечество на гибель. Я намерен доказать, что единственный путь к спасению рода людского состоит в том, чтобы заменить управляемую рынком капиталистическую экономику бесконечного роста и потребления другим видом экономики, в основе которого лежит демократическая плановая организация производства, по большей части заменяющая собой рынок и направленная на удовлетворение социальных потребностей, а не на извлечение прибыли. В числе прочего для этого понадобится глобальная программа создания рабочих мест для трудящихся, высвободившихся в результате реструктуризации разрушительных для окружающей среды отраслей промышленности, массового перераспределения богатства между богатыми и бедными в отдельных странах и во всем мире. Назовите это, как вам угодно - экономической демократией или социализмом. Но я докажу, что подобный путь предпочтительнее коллективного самоубийства. Или капитализм, или пригодная для жизни планета – третьего не дано. Вообразить вместе с Блэром, Стерном, Гором и прочими капиталистическими лидерами, будто технические новшества, налоги на уголь, «зеленый шопинг» и т.п. обеспечат бесконечный рост производства и потребления, в том числе природных ресурсов, и в то же время полагать, что уровень вредных выбросов стремительно сократится, - значит жить в царстве грез, отрешившись от реальности и слепо веря в целесообразность законов экономики. Я докажу, что для подобной веры нет никаких оснований.. На протяжении всей своей истории вплоть до XVII столетия человечество страдало от социально-классовых структур, ограничивавших производительность, от проблем недопроизводства, которые периодически приводили к голоду и демографическим кризисам. С появлением капиталистического способа производства человечество все больше стало страдать от противоположных проблем: от кризисов и последствий перепроизводства. Обыкновенно подобные кризисы принимали форму экономического краха и депрессии. Однако рыночное регулирование производительности труда и непрерывная технологическая революция способствовали растущему потреблению товаров и ресурсов, что в итоге привело к систематическому подрыву самих основ человеческого существования. Особенно эта тенденция усилилась в середине ХХ столетия, когда экономические механизмы достигли такого этапа развития, что стали хищнически уничтожать природные богатства планеты. Поэтому проблема заключается не только и не столько в глобализации, сколько непосредственно в капиталистической рыночной системе.

I. Операционная система А.Смита

Чтобы понять, почему свободный рынок не может преодолеть глобальный экологический кризис, необходимо начать с рассмотрения логики и противоречий капиталистической экономики, которые нашло отражение уже в политической экономии Адама Смита. Само собой разумеется, А. Смит не может нести ответственность за проблемы и последствия капиталистического развития. Но экономическая теория Смита - это язык капитализма, его интеллектуальная «операционная система». Именно А. Смит был первым и наиболее значимым теоретиком капитализма, открывшим и разработавшим принцип организации капиталистической экономики, которому дал классическое название «невидимая рука». Смит обнаружил, что в обществе, названном им «коммерческим» (сегодня мы именуем его капитализмом), никто специально не следит за «общим благосостоянием», то есть за обеспечением жизненных потребностей – достаточным наличием продовольствия, одежды, жилья, транспорта и так далее, того, что поддерживает общество изо дня в день, из года в год, от поколения к поколению. Ибо все заботятся об этом более или менее бессознательно. Широкую известность получило следующее утверждение Адама Смита:

«..Почти у всех других видов животных каждая особь, достигнув зрелости, становится совершенно независимой и в своем естественном состоянии не нуждается в помощи других живых существ; между тем человек постоянно нуждается в помощи своих ближних, и тщетно будет он ожидать ее лишь от их расположения. Он скорее достигнет своей цели, если обратится к их эгоизму и сумеет показать им, что в их собственных интересах сделать для него то, что он требует от них. Всякий, предлагающий другому сделку какого-либо рода, предлагает сделать именно это. Дай мне то, что мне нужно, и ты получишь то, что тебе нужно, — таков смысл всякого подобного предложения. Именно таким путем мы получаем друг от друга значительно большую часть услуг, в которых мы нуждаемся. Не от благожелательности мясника, пивовара или булочника ожидаем мы получить свой обед, а от соблюдения ими своих собственных интересов. Мы обращаемся не к их гуманности, а к их эгоизму, и никогда не говорим им о наших нуждах, а об их выгодах.»

(Smith, Wealth of Nations, Book 1, Chapter 2, p.14) (12)

И далее:

«Каждый индивидуум... не намеревается продвинуть общественный интерес, не знает, сколько он содействует ему... Он имеет в виду только свою собственную выгоду, и он занимается этим, как во многих других случаях, ведомый невидимой рукой, чтобы отодвинуть конец, который не был частью его намерения. Это не всегда является худшим для общества, так как это не часть общества. Преследуя свой собственный интерес, индивидуум часто содействует таковому обществу более эффективно, чем тогда, когда он целенаправленно, действительно намеревается сделать это». (Smith, Wealth of Nations, Book IV, Chapter II, p.423)

Проницательность А. Смита, автора одной из наиболее превосходных и мощных концепций в истории политэкономии, позволила ему понять сущность рыночной системы, а именно - производство для обмена, специализированное разделение труда, взаимная зависимость на рынке всех производителей, продавцов товара и потребителей друг от друга.

Это - то, что отличает рыночную систему от всех предшествовавших экономических систем: первобытно-общинного, рабовладельческого, феодального строя; поскольку в их основе лежало производство, ориентированное, как правило, на прямое потребление, а не на обмен.

………………………………….

Поскольку в капиталистическом обществе никто не может обеспечивать себя всем необходимым, все должны специализироваться, чтобы производить товары для рынка или продавать свою рабочую силу предпринимателю, который владеет средствами производства. (15) В капиталистической организации производства каждый, включая капиталистов, должен продать на рынке свой специализированный товар, чтобы обеспечить собственные потребности, а также приобрести средства производства, и процесс этот продолжается непрерывно. (16) Таким образом, каждый человек, каждый производитель или продавец зависит от труда других. (17)

Но каким образом эти специализированные производители и продавцы определяют, сколько их специфического товара - пшеницы, тканей, кирпича, подков, древесины, баррелей нефти и т.д. – «необходимо» обществу в данном году и, соответственно, на какой объем продаж они могут рассчитывать? Узнать это заранее невозможно. Зачастую перед выходом на рынок расчет производителя основывается на том, сколько было продано в предыдущем году, и он надеется продать свою продукцию, по крайне мере, по такой же цене, как у других продавцов аналогичного товара. «Потребность» общества в любом специфическом товаре определена ценой, по которой он продается, и это А. Смит назвал «эффективным спросом». Если спрос и цены на товар высоки, в его производство, писал А. Смит, необходимо вкладывать больше затрат. Если спрос падает, производители «вынуждены изъять часть рабочей силы или сырья из этой сферы» и перераспределить свои ресурсы в другие области производства. Так, если рынок насыщен пшеницей, а шерстью снабжается плохо, и цены на нее высоки, многие фермеры обращаются к овцеводству. Если спрос на суда низок, а на дома высок, то некоторые корабельные плотники перейдут с верфей на стройки. И так далее, пока в обществе не установится баланс на спрос и предложение предметов потребления, который нынешние экономисты называют «равновесием». (19) В итоге - никакого плана. Рынок показывает, в чем «нуждается» общество, через колебания цен. В этом - красота и эффективность рыночной системы – в один голос без устали твердят экономисты.

II. Движущая сила развития: производство для обмена и его императивы

Тот факт, что рынок устанавливает между людьми отношения взаимной зависимости, приводит к ряду важных выводов. Главный из них - на рынке царит конкуренция. У продавцов товара нет возможности свободно устанавливать цену по своему желанию, потому что на рынке они сталкиваются с другими производителями, продающими тот же самый товар. Чтобы успешно конкурировать между собой, они должны продавать по ценам, близким к конкурентным, а следовательно, заинтересованы в том, чтобы удешевлять производство товара. Так что производители вынуждены применять определенные стратегии и методы выживания в условиях конкуренции, которые составляют механизм экономического развития капитализма как системы, а также отличают ее от любого другого экономического устройства.

Сначала производители вынуждены стремиться к сокращению расходов и, соответственно, искать более дешевые источники сырья и рабочую силу. Далее, им необходимо увеличивать эффективность производства, вводя новшества, внедряя с целью экономии труда и повышения его производительности новое оборудование, систематически рационализируя каждый аспект производства. Это означает, что, в отличие от правящих классов докапиталистических формаций, капиталисты не свободны распоряжаться излишками производства и вынуждены повторно вкладывать значительную часть прибыли в увеличивающие производительность новые технологии, развивать производительные силы и, тем самым, всю экономику в целом. Конкуренция заставляет производителей наращивать, максимизировать продажи, расширять существующие рынки, изыскивать и создавать новые, разрабатывать оригинальную продукцию – в противном случае их задушит конкуренция, а за самоуспокоенность придется расплачиваться банкротством. Передышка недопустима, цена простоя слишком высока. Никто не понял механизм развития капиталистической экономики лучше Карла Маркса, описавшего ее не менее красноречиво, чем Адам Смит. В «Манифесте Коммунистической партии» Маркс с удивительной прозорливостью писал:

«..Буржуазия не может существовать, не вызывая постоянно переворотов в орудиях производства, не революционизируя, следовательно, производственных отношений, а стало быть, и всей совокупности общественных отношений. Напротив, первым условием существования всех прежних промышленных классов было сохранение старого способа производства в неизменном виде. Беспрестанные перевороты в производстве, непрерывные потрясения всех общественных отношений, вечная неуверенность и движение отличают буржуазную эпоху от всех других. Все застывшие, покрывшиеся ржавчиной отношения вместе с сопутствующими им веками освященными представлениями и воззрениями разрушаются, все возникающие вновь оказываются устарелыми, прежде чем успевают окостенеть. Все застойное исчезает, все священное оскверняется…

Буржуазия менее чем за сто лет своего классового господства создала более многочисленные и более грандиозные производительные силы, чем все предшествовавшие поколения, вместе взятые. Покорение сил природы, машинное производство, применение химии в промышленности и земледелии, пароходство, железные дороги, электрический телеграф, освоение для земледелия целых частей света, приспособление рек для судоходства, целые, словно вызванные из-под земли, массы населения - какое из прежних столетий могло подозревать, что такие производительные силы дремлют в недрах общественного труда!» (20)

(Маркс К., Энгельс Ф. Собр. соч., 2-е изд-е, т. 4, с. 427, 429.)

Для сравнения, докапиталистические способы производства не содержали подобного двигателя развития, подобного стимула «постоянно осуществлять коренную революционизацию» средств производства и производственных отношений.

Технологический прогресс при рабовладении и феодализме происходил мучительно медленно, и экономический застой был нормой. В результате производительность труда зачастую не поспевала за приростом населения, что вело к экономическому краху и голоду, ставшим характерными чертами этих экономических систем. Даже сталинистский бюрократический способ производства в России, Китае и т.д. не располагал столь мощным стимулом к развитию. Постреволюционная Россия и Китай развивались и индустриализировались довольно быстро. Но стимул к развитию коренился не в организации производства, а полностью зависел от сознательных действий центральных плановых органов. Это обуславливало его ограниченность, ибо бюрократия была неспособна добиться растущих темпов развития, тем более, что не могла, подобно капиталистам, использовать такие средства, как локауты и банкротство, для наказания нерадивых производителей, увеличения производительности, внедрения нововведений. (21) Поскольку такая система не обладала никаким внутренним стимулом для развития, не испытывала давления конкуренции, которая побудила бы производителей внедрять новшества, рационалистические предложения и т.д. Экономика, управляемая бюрократией сверху донизу, не обладала потенциалом неуклонного роста, которые и обеспечивает развитие глобального капитализма.

Эта особенность последнего привела к потрясающему развитию производительных сил и одновременно подняла жизненный уровень миллиардов людей во всем мире. Так что не явился неожиданностью тот факт, что с крахом коммунизма и глобальным торжеством капитализма в 1990-х гг. экономическая теория А. Смита обрела некий священный ореол непогрешимости. (22) Сегодня эта доктрина, преподносимая под неоклассическими и неолиберальными ярлыками, занимает прочное положение в каждой отрасли экономической науки от Беркли до Пекина.

III. Движущая сила глобального экологического краха: коллективная нелогичность индивидуалистической экономики

Проблема состоит в том, что если в свое время капитализм позволил достичь беспрецедентного развития, то ныне его движущие силы ведут к глобальному экологическому краху, угрожая нам всем гибелью. При этом капиталистическая экономика не может предложить выхода из кризиса, потому что он порожден тем же самым динамичного, управляемым конкуренцией производством для обмена, которое ведет к беспрецедентному накоплению богатства и потребления, столь прославляемому экономистами-сторонниками экономической А. Смита. В 1996 году в книге «Будущее Капитализма» Лестер Туроу откровенно признает гибельное воздействие индивидуалистического принципа принятия решений в экономике на социальную сферу:

«На протяжении всей своей истории капитализм не сталкивался с более острой проблемой, нежели проблема разрушения окружающей среды в глобальном масштабе... Что капиталистическое общество должно делать для предотвращения таких грозящих в будущем экологических кризисных явлений, как, например, глобальное потепление или истощение озонового слоя?... Если использовать капиталистические схемы, ответ на этот вопрос ясен – не делать ничего. Однако серьезные негативные явления могут произойти через 50-100 лет, няне же вызванные ими затраты являются нулевыми, следовательно, их можно не принимать в расчет. Таким образом, нецелесообразно тратить средства сегодня, чтобы предотвратить столь отдаленные от нас во времени бедствия. Но если через пятьдесят-сто лет ущерб окажется огромным, к тому времени будет слишком поздно делать что-либо для улучшения ситуации, поскольку предотвратить подобное развитие событий способны лишь долговременные меры. Поэтому капиталисты будущего, руководствуясь той же логикой, также решат ничего не предпринимать. В конечном счете, жить на изменившейся планете станет невозможно, но к тому времени процесс разрушения окружающей среды будет уже необратим. Каждое поколение, таким образом, принимает верные с точки зрения капитализма решения, но в совокупности они ведут к коллективному самоубийству человечества.» (23)

Лестер Туроу является фактически единственным из экономистов господствующего направления, открыто признающим это потенциально фатальное противоречие капитализма - при том, что вовсе не выступает против последнего и написал свою книгу, которую мы процитировали выше, в надежде найти приемлемое будущее для капитализма. До недавнего времени в учебниках по общей экономике не рассматривались проблемы окружающей среды в целом. Даже сегодня в стандартных учебниках по общей экономике фактически нет серьезного обсуждения проблемы экологии. (24) Это отражает дрейф дисциплины вправо начиная с 1970-х гг. Американские профессионалы-экономисты давно отказалась от критического подхода, серьезного рассмотрения и анализа различных взглядов, расходящихся с общепринятыми мнениями. Сегодня дисциплиной управляет «неолиберальная», а по сути, неототалитарная религиозная догма. Кейнсианство, либерализм, не говоря уже о марксизме - от всего отказались как от безнадежно устаревшего, а экологическая экономика вызывает подозрение, и аспиранту могут благоразумно посоветовать избрать иную сферу научных интересов, если он хочет впоследствии найти работу. (25) Как выразился несколько лет назад Фрэнсис Фукуяма, история достигла ее предконцевого апогея в свободном рыночном капитализме и либеральной демократии. Экономическая наука, заявил он, была «упорядочена» благодаря теории Адама Смита. В будущем потребуется лишь «бесконечное техническое регулирование», и ни в каком дальнейшем развитии теоретической мысли необходимости нет. (26)

A. Самоубийственное потребление

Последователи А. Смита утверждают, что экономический рост и есть путь к решению проблемы кризиса окружающей среды. Согласно Институту Worldwatch, приблизительно 1,7 миллиардов людей - 27 % человечества – в настоящее время вступили в «общество потребителей». Это означает, что они потребляют примерно столько же, сколько верхние и средние слои американцев. Всемирный «класс потребителей» включает в себя около 270 миллионов человек в США и Канаде, 350 миллионов в Западной Европе, 120 миллионов в Японии, 240 миллионов в Китае, 120 миллионов в Индии, а также часть городского населения всего развивающегося мира.(27) Сегодня ведущие индустриальные страны (25 % всемирного населения) уже потребляют 80 % природных ресурсов Земли - полезных ископаемых, древесины, зерна, мяса, рыбы, пресной воды. Средний американец использует в 3 раза больше воды, в 10раз больше энергии, в 13 раз больше железа и стали, в 14 раз больше бумаги, в 18раз больше химикалий, в 19 раз больше алюминия, чем китаец. (28) Так, если 1,3 миллиарда китайцев «разбогатеют» и будут потреблять подобно 300 миллионам Американцев, откуда возьмутся ресурсы для поддержания данного уровня потребления такого количества людей? А если к ним добавятся и другие народы мира? Разве они не имеют «права» на изысканную еду, домашние кинотеатры и автомобили-внедорожники, а также на гаражи, рассчитанные на 3 машины? (29)

В настоящее время на планете насчитывается около 700 миллионов автомобилей. Они обеспечивают половину выбросов двуокиси углерода. В США 1 автомобиль приходится на 2 человека, Китае - на 70. Экономисты-сторонники теории А. Смита утверждают, что для Китая прогресс состоит в том, чтобы следовать по пути передовых индустриальных стран вроде США. Сегодня китайцы стремятся иметь столько же автомобилей на душу населения, сколько и у американцев. К середине столетия население планеты, возможно, составит 9 миллиардов человек. Если даже половина этих людей станет водить автомобили, даже «более чистые», то чем мы будем дышать?

Средний американец потребляет в 227 раз больше бензина, чем средний индус или китаец. Если бы потребление нефти на душу населения повсюду достигло бы американского уровня, то в день ее расходовалось бы в пять с половиной раз больше, чем сегодня, то есть 360 миллионов баррелей вместо нынешних 67 миллионов. Где найти такое количество? Несколько лет назад в качестве выхода предлагалась «водородная экономика», но пока она себя не оправдала. Сегодня рекламируется биологическое топливо для автомобилей, призванное заменить собой бензин, когда запасы нефти будут исчерпаны. Но уже сегодня широко применяемые индустриальные методы ведения сельского хозяйства истощают сельхозугодья и запасы воды повсюду в мире. Где же мы собираемся выращивать биологическое топливо? Вмешательство человека в последние остающиеся обширные экосистемы вроде Борнео или бассейнов Конго и Амазонки, ведущее к вырубке лесов ради создания плантаций сахарного тростника и пальм, чье масло служит сырьем для автомобильного топлива, привело бы к уничтожению уникального разнообразия биологические видов на этих территориях, кардинальным образом повлияло бы на климат. Но и это не обеспечило бы производство топлива в объемах, необходимых для непрерывно растущего глобального автопарка. (30)

В экономической концепции А. Смита «развитие» также предполагает увеличение потребления мясной и жирной пище, что сегодня наблюдается в США. Если к 2050 году на планете будет насчитываться 9 миллиардов человек и они, подобно американцам, перейдут на пищу, богатую жирами и белком, в частности, на мясо домашнего скота, то для этого потребовалось бы 9 миллиардов тонн зерна – то есть в четыре раза больше, чем может дать планета. Откуда их взять? Какое техническое изобретение или новшество может обеспечить подобный урожай?

Вопросы масштаба производства

Задолго до Адама Смита наши предки истребили сотни видов животных, вырубали леса в Европе и так далее. (31) Однако к началу ХХ столетия индустриальное развитие еще не оказывало существенного воздействия на природу. Смитовский мир атомизированных производителей, находящихся в непрерывной погоне за прибылью, ставил во главу угла лишь их личные интересы и не слишком заботился о животном и растительном мире, всеобщему благе, будущем человечества и других биологических видов, с которыми оно делит планету. Но до начала прошлого столетия мощь и масштабы производства были недостаточны для того, чтобы нанести ощутимый вред природе. Современная же промышленность шагнула далеко вперед. Сегодня мы говорим о мощнейшем воздействии на планету современной индустрии, способной растопить ледники, изменить климат, хищнически разграбить природные богатства, полностью вырубить леса на целых континентах, уничтожить десятки тысяч, если не миллионы видов животных и растений всего через несколько десятилетий, отравить земную атмосферу, источники пресной воды и даже целые океаны. Рыба, киты, тюлени, белые медведи, тропические леса, гориллы и орангутанги, львы и тигры, лягушки, ледники, айсберги, чистая вода и воздух – всего этого мы можем вскоре лишиться.

Сегодня проблема заключается не только промышленных технологиях, но также, что важно, в масштабах производства. В XIX столетии продукция даже самых больших фабрик, шахт, заводов и пр. исчислялась лишь в тысячах или десятках тысяч единиц. Но сегодня новые изделия производятся в миллионном и миллиардном количестве. Меньше чем за две недели мировая экономика производит столько же продукции, сколько за весь 1900 год, и глобальная экономическая производительность каждые 25-30 лет удваивается. (32) Все это производство потребляет невообразимое количество сырья и производит колоссальное множество вредных отходов.

B. Неприятие сторонниками свободного рынка необходимых ограничений

Для экономистов-последователей А. Смита идея о возможных ограничениях экономического роста представляется совершенно немыслимой. Признать, что он способен привести к негативным последствиям, значит согласиться с тем, что вся система не лишена рокового изъяна. Так, вопреки наличию в экономике множества проблем, экономисты-последователи А. Смита, несмотря на значительные различия между ними, по-прежнему являются адептами церкви Непрерывных Покупок и поклоняются все тем же идолам роста производства и потребления. Абсолютизируя законы рынка, Милтон Фридман, Гари Беккер и Чикагская школа утверждают, будто никакой проблемы окружающей среды просто не существует, ибо рынок способен решить любые проблемы. Вот как в данном в 1991 году интервью покойный Милтон Фридман с присущим ему высокомерием и злым сарказмом высмеял защитников окружающей среды:

«Движение в защиту окружающей среды состоит из двух, очень различных направлений. Первое - традиционные группы, выступающие за сохранение природных ресурсов и т.д. Второе представляет собой группу людей, которых не слишком заботит охрана природы вообще и проблема загрязнения в частности. Они – в первую очередь, антикапиталисты, использующие любую возможность громить капиталистическую систему и рыночную экономику. Как правило, это коммунисты или социалисты, но история не была к ним благосклонна, и теперь все, что им остается делать – жаловаться на загрязнение. Однако, если бы не современные технологии, его масштабы были бы гораздо существенней. Гужевой транспорт загрязнял окружающую среду намного больше автомобилей. Если вы прочтете описания улиц Нью-Йорка в девятнадцатом столетии...» (33)

В своей книге «Свободный выбор» Фридман жаловался:

«…Безотносительно заявленных целей, все движения двух последних десятилетий - движение потребителей, экологистов, «назад к земле», хиппи, за органическое продовольствие, в защиту дикой природы,сторонников нулевого прироста населения, апологетов тезиса «все малое прекрасно», противников ядерных технологий - всегда имели единое общее основание. Все они были противниками экономического роста. Они выступали против индустриальных усовершенствований и новшеств, за ограничение использования природных ресурсов. По требованию этих движений одна отрасль промышленности за другой облагались тяжкими налогами...» (34)

Полное экологическое невежество Милтона Фридмана надолго определило позицию крайне правого крыла американской экономической схоластики. Его уверенность в том, что рост экономики бесконечен, разделяло все профессиональное сообщество капиталистических экономистов господствующей независимо от существенных различий между ними. Так, например, Пол Кругман, крайне левый представитель «приемлемой» в Америке экономической мысли, повторяет ту же самую мантру – «нельзя остановить прогресс». В письме в «Нью-Йорк Таймс» Kругман «удивляется» безумной скорости приобретения и особенно, финансовых трат в Америке, стоящей у руля мировой экономики:

«..Но есть один очень веский аргумент, который могут выдвинуть новые американские потребители: их расходы приносят прибыль производителям. Покупки не способны принести счастье, но они способствуют созданию рабочих мест, а безработица ведет к страданиям. Лучше иметь оголтелых потребителей, как в Америке, чем депрессивных, как в Японии... Современный потребительский бум Америки сильно напоминает крысиные бега, но он является движущей силой товарооборота. И, несмотря на то, что продолжение соревнования, у кого больше всего игрушек, способно опозорить американцев, опаснее всего была бы внезапная остановка этой гонки.»(35)

Пол Кругман - блестящий экономист, но, рассуждая в русле теории Адама Смита, он не может допустить и мысли о том, что, делая себе игрушки. мы можем полностью исчерпать природные ресурсы. И даже Лестер Туроу, который очень хорошо понимает, что логика бесконечной капиталистической экспансии самоубийственна для человечества, тем не менее, не может остановиться и отказаться от Смитовской идефикс бесконечного роста:

«…Замедление темпов развития всей экономики с целью остановить загрязнение можно сравнить с использованием атомной бомбы для удара по мухе. Загрязнение снизилось бы, но ценой огромных потерь, так как одновременно замедлится и развитие экономики. Защитники НЭР [нулевого экономического роста] всячески увиливают от этой проблемы, утверждая, что НЭР допустим не везде, а лишь в тех сферах деятельности, которые сопряжены со вредными отходами. Но о каких отраслях конкретно идет речь? Это совершенно неясно. Образовательные учреждения как будто не загрязняют природу, но они потребляют много строительных материалов. Больничные отходы крайне вредны и опасны. Прямое загрязнение определить нетрудно, но косвенное - невозможно. Каждый из нас несет ответственность за загрязнение окружающей среды, ибо пользуется электроэнергией». (36)

Так что, хотя непрерывный рост производства и потребления губит планету и обрекает человечество на гибель, но без них мы понесли бы материальные потери. Такова безумная и самоубийственная логика капиталистической экономики.

Роковая ошибка Смита

Экономическая теория Адама Смита была хороша для своего времени, но то время прошло. Специализация, неупорядоченное анархическое производство для рынка, целеустремленная погоня за прибылью в ущерб всему остальному были движущей силой, которая обеспечила величайший прогресс в производительности индустриального и сельскохозяйственного труда, а также колоссальное, невиданное прежде накопление богатства. Но тот же самый двигатель развития теперь привел к излишнему потреблению и истощает мировые природные ресурсов, загрязняет воду и атмосферу, вызывая парниковый эффект, и тем самым толкает человечество в пропасть экологического и социального краха, если не к вымиранию вообще. Роковой для нас ошибкой Адама Смита стало его предположение о том, будто бы «наиболее эффективным» средством достигнуть того, что отвечает интересам общества в целом, является их игнорирование как таковых и сосредоточение каждого на преследовании своих личных экономических интересов. Утверждение Смита о том, что постоянно увеличивающееся разделение труда и рост его производительности автоматически приведет к «всеобщему богатству», поскольку «общее множество распространяется на все слои общества» (37), показало свою несостоятельность, хотя общество, бесспорно, «заинтересовано» в преодолении бедности. Минуло более двух столетий, и глобальное капиталистическое развитие породило самое бесстыдное неравенство в истории человечества. Миллиарды людей живут в отчаянной нищете, и их число во много раз превышает все население земного шара в эпоху Смита. А тем временем крошечная всемирная элита, всего несколько сотен индивидуумов, продолжает сосредотачивать в своих руках все большую долю всемирного богатства. (38) Только из-за одной этой вопиющей несостоятельности социального прогноза экономическую доктрину А. Смита следовало давно исключить из серьезной науки, подобно ошибочным теориям в области естествознания. Что же касается общественной заинтересованности в охране окружающей среды, то здесь идея А. Смита о личном экономическом интересе как средстве реализации интересов общества не только не является панацеей, но, наоборот, гибельна для человечества. Ее опровергают различные ученые и научные организации, которые объявляют во всеуслышание о необходимости разработать планы остановки глобального потепления, спасения лесов, океанов, тысяч существ, которых мы истребляем. (39) Пока же господствующие в мире экономисты-приверженцы учения А.Смита по-прежнему упорно, даже фанатично противятся самой идее экономического планирования, непосредственного, сознательного, демократического решения проблем, предлагая паллиативы вроде очередных «схем предотвращения загрязнения в торговле» и пр., которые продемонстрировали свою эффективность в деле увеличения прибыли, но никак не замедлили глобальное потепление. Глубоко ошибаются экономисты-сторонники теории А.Смита, полагающие, будто бы рыночные решения и усовершенствование технологий позволят добиться непрерывного экономического роста без разрушения условий для жизни на земле.

Проблема заключается не только в провале попыток добиться «правильных» цен или мниимизировать «побочные расходы». И не в диктуемом рынком одержимом стремлении получать большие доходы в кратчайшие сроки. Проблема – в самой рыночной системе. (40)

C. Капитализм препятствует общему делу охраны окружающей среды

Корпорации – это не обязательно зло, но общая организационная, корпоративно-управленческая ответственность юридически возлагается на их владельцев, а не на все общество. Это означает, что ключевые решения, касающиеся окружающей среды - о развитии производства и о потреблении ресурсов - принимаются не обществом и лишь в малой степени контролируются правительствами. Судьба таких решений по существу находится в частных руках, главным образом, в руках крупных корпораций. Тупую реальность этого противоречия хорошо показал Джоул Бэкэн в своей недавней книге (и фильме) «Корпорация»:

«Корпорации созданы согласно закону и цели их соответствуют закону. Закон предписывает их директорам и менеджерам, что они могут, не могут и должны делать. И, по крайней мере, в Соединенных Штатах и других индустриальных странах, корпорация наиболее близка к идеальной модели учреждения Милтона Фридмана: она заставляет исполнителей ставить приоритеты и интересы их компаний и акционеров выше всех других интересов и не позволяет им быть социально ответственными - по крайней мере, это звучит искренне». (41)

Так, когда корпоративный и социальный интересы вступают в конфликт, даже у самого «зеленого» президента-генерального директора компании зачастую нет иного выбора, кроме как принять решение, идущее вразрез с интересами общества. Ярким примером является лорд Джон Браун, президент корпорации «Бритиш Петролеум». В конце девяностых Браун получил крещение в «борьбе за окружающую среду», нарушил заговор молчания нефтяников и стал первым высокопоставленным лицом в отрасли, признавшим, что твердотопливные генераторы ускоряют глобальное потепление. Он придумал рекламный слоган: «Не только нефть», приказал выкрасить станции обслуживания компании в зеленый и желтый цвета, закупил оборудование для солнечных электростанций. Все это было, в общем, неплохо. Но при Брауне ВР потратила гораздо больше средств на рекламирование своего «зеленого» имиджа, чем на экологически чистое производство энергии. 99 % инвестиций ВР по-прежнему идут на исследование твердого топлива и его продвижение, а на получение солнечной энергии - менее 1 %, причем эта доля, похоже, снижается. (42) В 1999 году ВР потратила 45 миллионов долларов на закупку оборудования «Solarex» для солнечной электростанции. Но сумма эта несопоставима с 26.8 миллиардами, в которые ей обошлась покупка нефтяной фирмы «Amoco». В 2004 году доходы ВР достигли 285 миллиардов долларов, но доля от продажи солнечной энергии оказалась ничтожной - немногим более 400 миллионов. Веб-сайт ВР может утомить глаз от обилия оттенков зеленых и желтого, но картины инвестиций и прибыли компании окрашены в другой цвет - цвет черного золота. В феврале 2006 года Браун заявил правлению, что в 2005 г корпорация разведала новые месторождения нефти и газа, и что «с более, чем двадцатью новыми проектами, которые планируется запустить в ближайшие три года, при нынешнем уровне цен на нефть ежегодная норма роста прибыли составит около 4 % вплоть до 2010 года». (43) Таким образом, вместо перехода к энергосберегающим технологиям «Бритиш Петролеум» не только расширяет добычу ископаемого топлива, но и делает на него основную ставку в получении прибыли. В настоящее время ресурсы ВР оцениваются в 19 миллиардов баррелей в 23 странах, кроме того, она ведет разведку нефти еще в 3 странах. Учитывая высокую прибыльность производства нефти и сомнительную - альтернативной энергии, как Браун может претендовать на звание «экологиста» и проводить политику в интересах владельцев и инвесторов компании? (44) Если бы Браун действительно стал «зеленым», он вскоре остался бы без работы. (45)

Эл Гор заявляет, что мы сталкиваемся с «неудобной правдой»: потребляйте меньше, сохраните больше - или смерть. (46) Экoлоги-экономисты твердили это в течение десятилетий. Проблема заключается в том, что меньшее потребление может означать лишь одно: потреблять меньше нефти, электричества, стали, алюминия, древесины, бумаги, пластмасс, тканей, говядины, рыбы и так далее. Это значит производить меньше автомобилей, самолетов, кухонной утвари, модной одежды, гамбургеров, телевизоров и телешоу, тратить меньше природных ресурсов на изготовление предметов потребления, чтобы дать животным, растениям, океанам и атмосфере передышку. Это та неудобная правда, которой мы в «обществе потребления» не желаем знать, но с ней нам придется столкнуться, повернуться лицом к этой проблеме, если мы хотим выжить. Сложность заключается в следующем - как потреблять меньше, когда основной принцип нашей экономики – «расти или умри»? (47) Как сократить потребление, когда при капиталистических отношениях собственности все подчинено стремлению максимизировать его рост. Даже при том, что разумом мы осознаем: подобное потребление ведет нас к гибели.

IV. Экологический социализм или крах

«Невидимая рука» рынка Адама Смита произвела экономический локомотив, который увлекает человечество к падению в пропасть. Если мы хотим выжить, нам необходимо глубоко пересмотреть всю нашу экономическую жизнь. Настал час пробудиться от грез, взять в свои руки руль мировой экономики, затормозить перепроизводство и сверхпотребление, провозгласить приоритет общего над частным, общечеловеческих потребностей над частной прибылью, ввести в действие видимую руку сознательного, научного, рационального экономического планирования и поставить экономику и природные ресурсы под демократический контроль. Перед нами встает необходимость построить совершенно иную экономику, экологическую и живущую по средствам. Что могла бы представлять из себя подобная экономика? У меня нет возможности вдаваться здесь в детальное и всестороннее обсуждение этой темы, но я полагаю, что в общем такая экономика должна базироваться на следующих принципах:

A. Экo-социалистическая экономика статического равновесия

Поначалу жизнеспособной глобальной экономике следует стремиться к нулевому экономическому росту. Если необходимо сократить выброс CO2 на 60 %, сохранить запасы пресной воды, леса, рыбу и другие природные ресурсы, у нас нет иного выбора, кроме как наложить решительные ограничения на экономическое развитие и свободу потребления. Лишь посредством массовых сокращений в развитых странах и разработки рациональной программы развития стран «Третьего мира» можно в среднем добиться нулевого роста. Иного пути я не вижу. Это означает, что потребуется решительно урезать многие направления производства, а некоторые - полностью свернуть при одновременном создании социально и экологически полезных рабочих мест для высвобождающихся работников. Кроме того, придется прибегнуть к физическому нормированию ряда ресурсов - по справедливости, на душу населения, для каждого человека на планете. При капитализме недостаточные ресурсы нормирует рынок. Но подобная система ожесточает человеческое общество и истощает окружающую среду, поскольку богатые и средние классы потребляют все, что оказывается в их поле зрения, в то время как бедные голодают и умирают от таких последствий глобального потепления, как засуха и т.д., в значительной степени вызванных откровенным сверхпотреблением в богатых странах. Слишком долго, к сожалению, многие американцы идентифицируют идеи «свободы», даже само свое бытие с жадным потреблением, неограниченной свободой приобретений. (48) Как писал в середине 1950-х гг. американский консультант по маркетингу Виктор Лебоу:

«Наша чрезвычайно производительная экономика... требует, чтобы потребление стало лейтмотивом нашей жизни, чтобы процесс покупки превратился в ритуал, чтобы мы искали в потреблении духовное удовлетворение... Старые вещи необходимо как можно быстрее использовать, изнашивать и выбрасывать, чтобы заменять их новыми». (49)

Но 50 видов синих джинсов, 16 моделей внедорожников, бессчетные предметы бытовой электроники драматическим образом обесценятся, когда супермаркеты «Блумингдейлз» окажутся под водой, когда Флорида исчезнет в пучине океана, когда стаи малярийных комаров точно одеяло накроют пляжи Лонг-Айленда, когда страну наводнят отчаявшиеся беженцы с Юга, где станет невозможно жить. Безграничный выбор товаров, который мы считаем само собой разумеющимся, имеет свою цену. И цена эта – экологическая катастрофа. Как только наше общество осознает «неудобную правду» о том, что у нас нет иного выбора, кроме как решительно сократить производство, строго ограничить выбор потребителя, нам придется также признать, что необходимо определенное планирование экономики. При обсуждении глобального экономического плана и в процессе переосмысления фундаментальной идеи свободы, бесспорно, раздадутся голоса, предостерегающие об опасности централизованного планирования, «государственного» и «бюрократического», угрожающего нашим «свободам». Основания для беспокойства, несомненно, имеются. Но мы выбираем либо путь радикальной реструктуризации производства и потребления, чтобы обеспечить нынешнему и будущим поколениям если не приличный, то скромный и разумный образ жизни, - либо сохраним капиталистические свободы производства и потребления до тех пор, пока не исчерпаем все ресурсы планеты и обречем на гибель наших детей. (50)

B. Реструктурированная экономика, направленная на удовлетворение необходимых социальных потребностей

Итак, мы должны провести широкомасштабную реструктуризацию глобальной экономики. Целые ее сегменты, от пластмасс и электроники до нефтехимии, от медикаментов до генетически модифицированных пищевых продуктов, не говоря уже о производстве вооружений, являются совершенно ненужными, их производство затратно и даже опасно, технически и экологически устарело и непосредственно разрушает окружающую среду. (51) Эти отрасли производства понапрасну растрачивают драгоценные природные ресурсы и приводят к недопустимому загрязнению планеты. До второй мировой войны наши родители обходились без этого, и они отнюдь не жили в пещерах. Многие направления современной промышленности заняты созданием и маркетингом множества лишнего барахла: бесконечного потока бытовой электроники, идиотических развлечений, суррогатной пищи, товарного фетишизма, модных побрякушек, ненужных медикаментов, превосходящих все мыслимые размеры зданий, статусных автомобилей. Избыточное производство всего и вся требует немыслимых затрат и гибельным образом воздействует на окружающую среду. То же относится к услугам. Целые отрасли промышленности, от телемаркетинга до медицинского страхования, являются более чем социально бесполезными, паразитическими и лишь растрачивают ресурсы впустую. Европейцы и канадцы хорошо, даже лучше, чем американцы, обходятся без системы медицинского страхования. Многие люди, принадлежащие к иным культурам, живут более счастливо, спокойно, более насыщенной жизнью, потому что они не поражены американской «болезнью» потребительства. Множество машин, аппаратов, технологий вводится взамен устаревших, которые еще могли бы послужить. Сколько всего в американской экономики, от автомобилей до приборов и одежды, целенаправленно разрабатывается для «максимально краткосрочного использования, чтобы затем отказаться от товара и как можно быстрее заменить его новым», поскольку воспроизводство должно непрерывно и ускоренно развиваться? Сколько природных ресурсов планеты тратится каждый год ради создания модных модернизаций, «новых и улучшенных» вариаций товаров – и все во имя увеличения объемов продаж? В XIX-м и начале ХХ столетия, когда капиталистическое «общество потребления» только зарождалось, подобное расточительство не слишком сильно влияло на природу. Но сегодня, когда количество производимых изделий исчисляется миллионами и даже миллиардами, окружающая среда страдает несравнимо сильнее. Как будет выглядеть мир, если 1,5 миллиарда китайцев решат, что им всем «необходимы» телевизоры с плоским экраном, регулярные авиапутешествия в Европу и по автомобилю на каждого? И куда китайцы будут выбрасывать свой электронный мусор, ведь американцы сейчас отправляют свой в Китай? Если все шести- и даже девятимиллиардное население планеты намерено выжить в следующем столетии, у него нет иного выбора, кроме реорганизации всей экономики ради сохранения тех немногих природных ресурсов, которые еще остались? Как быть, если не переориентировать производство на удовлетворение потребностей вместо получения прибыли и не сделать его по возможности безотходным?

C. Социалистическая экономическая демократия

Бесконечный рост или застой? Истощение ресурсов или их сохранение? Автомобилизация планеты или развитие общественного транспорта? Уничтожение лесов или их защита? Отравленный агросектор или органическое сельское хозяйство? Хищнический рыбный промысел или экологически ограниченная ловля рыбы? Уничтожение лесов Амазонки под пастбища или распространение вегетарианской диеты? Вещи, предназначенные для «максимально краткосрочного использования и последующего уничтожения» или удлинение срока их службы ради сохранения ресурсов? Придется ли и впредь удовлетворять частные интересы за счет общих, или частная жадность уступит место общественному благу? В условиях глобализации решение таких вопросов определит судьбу человечества. Кто же может принимать подобные радикальные экономические и моральные решения в интересах общества, ради сохранения жизни на планете? В соответствии с взглядами Адама Смита, которые пока еще господствуют в умах современных капиталистов и неолиберальных экономистов, нам следует лишь ориентироваться на лидера, а общее благо позаботится о себе само. Если бы Смит оказался прав, общее благо давно позаботилось бы о себе, и мы не столкнулись бы с катастрофой. После столетий господства идей Смита в экономике пора, наконец, сосредоточить на нем наше внимание. Корпорации не способны принимать решения в интересах науки, общества и будущего, ибо руководствуются исключительно интересами своих частных владельцев. Такие решения могут быть рациональны с научной точки зрения и социально ответственны, лишь когда каждый, кто в них заинтересован, участвует в их принятии. И времени на раздумье у на больше нет. Мы не можем ждать 20 или 30 лет, пока «Форд» и «Дженерал Моторс» научатся делать прибыль на электрических автомобилях. Или пока акционеры тепловых электростанций начнут искать альтернативные источники энергии.

Человечество на перепутье. Либо мы найдем путь к глобальной экономической демократии, где вопросы о производстве и потреблении непосредственно и демократически решаются всем обществом, либо продолжится сползание к капиталистической войне «всех против всех» из-за грядущего сокращения природных ресурсов, а когда они будут исчерпаны, наступит крах. Безусловно, при экономической демократии эпизодические ошибки в планировании неизбежны. Детально предвидеть будущее невозможно, и демократические государства тоже совершают ошибки. Но, по крайней мере, это было бы искренним заблуждением. А разве корпорации застрахованы от неправильных, иррациональных и, в конечном счете, убийственных решений по вопросам экономики и окружающей среды? Альтернатива у нас только одна: или мы демократизируем экономику и организуем ее на основе социалистической демократии трудящихся, или же нас ждет экологический и социальный крах.

_________________________________________

1.12 августа 2003.

2. Xan Rice, “Little progress at climate summit,” Guardian, November 18, 2006. Jeffrey Gettleman, “Anan faults ‘frightening lack of leadership’ for global warming,” The New York Times, November 16, 2006. Andrew C. Revkin, “Talks to start on climate amid split on warming,” The New York Times, November 5, 2006.

3. Colin Brown and Rupert Cornwall, “The day that changed the climate,” The Independent, October 31, 2006. Larry Elliott and Patrick Wintour, “Stern review prompts Britain to seek global climate deal,” The Guardian Weekly, November 3-9, 2006.

4. “China expected to pass U.S. in 2009 as biggest emitter of global warming gas,” The New York Times, November 7, 2006.

5. Цит. по статье Стива Коннора «Глобальный бесконтрольный рост выбросов углекислого газа», The Independent, November 12, 2006. Согласно новейшим прогнозам, Северный Ледовитый океан может большей частью освободиться от льда к 2040 году - несколькими десятилетиями ранее, чем ожидалось - в результате потепления, вызванного увеличением вредных выбросов. Andrew C. Revkin, “By 2040, greenhouse gases could lead to an open Arctic Sea in summers,” The New York Times, December 12, 2006.

6. Larry Elliot and Patrick Wintour, “Stern review prompts Britain to seek global climate deal,” Guardian Weekly, November 3-9, 2006. Nigel Morris, “Blair faces revolt over CO2 targets,” The Independent, November 13, 2006.

7. Matthew L. Wald, “Committed to coal, and in a hurry, too,” The New York Times, November 7, 2006. Susan Moran, “Coal rush,” Worldwatch, January/February 2007, p. 9.

8. John Vidal, “American global warming gas emissions accelerate to a record high,” The Independent, December 22, 2005. Ben Russell, “Flat screen televisions ‘will add to global warming,’”, The Independent, November 1, 2006.

9. Iam Sample, “Earth facing ‘catastrophic’ loss of species, Guardian, July 20, 2006. Tim Radford, “Two-thirds of world’s resources ‘used up’” (reporting on the UN Milennium Eco Assessment) Guardian, March 30, 2005. Geoffrey Lean, “Disaster warning from UN as investigation reveals half the planet’s 500 biggest rivers are seriously depleted or polluted,” The Independent, March 12, 2006. Alex Kirby, “Extinction nears for whales and dolphins,” BBCnews Online, May 14, 2003. Richard Black, “’Only 50 years left’ for sea fish,” BBCnews Online, November 2, 2006.

10. “Capitalism and Collapse: Contradictions of Jared Diamond’s market meliorist strategy to save the humans,” Journal of Ecological Economics, November 2006, pp. 294-306 and the references cited therein.

11. Mark Milner and Larry Elliot, “Unilateral action on climate change could ruin economy, says CBI chief,” Guardian, November 23, 2006. “Richard Lambert: the risks are on the downside consumption needs to pick up quickly” by Philip Thornton, The Independent, September 29, 2005.

12 An Inquiry Into the Nature and Causes of the Wealth of Nations (New York: The Modern Library, 1965).

13. Warren O. Ault, Open-Field Farming in Medieval England (London: George Allen & Unwin, 1972), Alan Mayhew, Rural Settlement and Farming in Germany (New York: Barnes & Noble, 1973), B.H. Slicher Van Bath, The Agrarian History of Western Europe A.D. 500-1850 (London: Edward Arnold, 1963), Jack Goody et al., Family and Inheritance: Rural Society in Western Europe 1200-1800 (Cambridge: CUP, 1976).

14. Богатство Наций, Книга 1, Часть 2.

15. Богатство Наций, Книга 1, Часть 2.

16. Богатство Наций, Часть. 4.

17. Богатство Наций, Книга 1, Часть. 1.

18. Богатство Наций, Книга 1, Часть 7.

19. Богатство Наций, Книга 1, часть7.

20. Marx & Engels: Basic Writings on Politics and Philosophy, Lewis S. Feuer, ed. (New York: Doubleday, 1959) pp. 10-12.

21. Smith R. Ph. D. thesis: «Class structure and economic development: the contradictions of market socialism in China,” UCLA Dept. of History 1989. And I published some of this analysis in “The Chinese road to capitalism,” New Left Review no. 199 (May-June 1993).

22. Gary S. Becker and Guity Nashat Becker, The Economics of Life (New York: McGraw-Hill, 1997), p. 241.

23. The Future of Capitalism (Penguin Books 1996), pp. 302-303.

24.R.J. Barro, “Macroeconomics” (MIT 1997).

25. Herman Daly and Cobb, For the Common Good (1989), pp. 34-35 and 90-91, on D. Collander and A. Klamer, “The Making of an Economist.” Economic Perspectives 1 (1987): 95-111, on Steven E. Rhoads, The Economist’s View of the World, Cambridge 1985, pp. 161-62, and Wassily Leontief, letter to the editor, Science 217 (July 9, 1982): 104-105. See also, Edward S. Herman, Triumph of the Market (Boston: South End Press, 1995) chapter 5, and Louis Uchitelle, “Students are leaving the politics out of economics,” The New York Times (January 27, 2006).

26. Francis Fukuyama, The End of History and the Last Man (New York: Free Press, 1992).

27. Worldwatch Institute, State of the World 2004: The Consumer Society (NewYork: Norton, 2004), Chapter 1.

28. Alan Durning, How Much is Enough? (New York: Norton, 1992), Chapter 2.

29. Connover T.“Driving is our right.” New York Times. July 2, 2006, pp. 32-33.

30. Patrick Barta and Jane Spencer, As alternative energy heats up, environmental concerns grow,” The Wall Street Journal, December 5, 2006. Also, Sasha Lilly, Green Fuel's Dirty Secret, Corpwatch, June 1, 2006: http://www.corpwatch.org/article.php?id=13646

31. Clive Ponting, A Green History of the World (New York: Penguin, 1991), Franz J. Broswimmer, Ecocide: A Short History of the Mass Extinction of Species (London: Pluto Press, 2002), Charles L. Redman, Human Impact on Ancient Environments (Tucson: Univ. of Arizona Press, 1999). J.R. McNeill, Something New Under the Sun: An Environmental History of the Twentieth-Century World (New York: Norton, 2000).

32. Jonathon Porrit, Capitalism as if the World Matters (London: Earthscan, 2005), p. 77.

33.Quoted in Carla Ravaioli, Economists and the Environment (London: Zed Books, 1995): p. 11.

34. Milton and Rose Friedman, Free to Choose (Harcourt Brace Janovich: 1990), p. 191.

35“Money can’t buy happness. Er, can it?,” The New York Times June 1, 1999 op-ed page.

36. The Zero-Sum Society (New York: Penguin, 1981), p. 109.

37.Богатство Наций, Книга I, с. 11.

38. Smith R. “Creative destruction: capitalist development and China’s environment,” New Left Review No. 222 (March/April 1997), pp. 3-41; Idem. “New problems for old: the institution of capitalist economic and environmental irrationality in China,” Democracy & Nature Vol. 5, No. 2, 1999, pp. 249-74; Smith R., Nancy Holmstrom, “The necessity of gangster capitalism: primitive accumulation in Russia and China,” Monthly Review, Vo. 51, No. 9 (February 2000), pp. 1-15. UN Human Development Report 1996 and 2005: www.hdr.undp.org/publications/papers.cfm < http: // www.hdr.undp.org/publications/papers.cf m>.

39. Geoffrey Lean, “Dying forest: one year to save the Amazon” The Independent, July 23, 2006, and Geoffrey Lean and Fred Pearce, “Amazon rainforest ‘could become a desert,’” The Independent, July 23, 2006.Also: David Adam, “Time running out to curb effects of deep sea pollution,” The Guardian, June 17, 2006. Tim Radford, “Scientists call for urgent action to save Atlantic tuna,” The Guardian, April 28, 2005. Steve Connor, “Scientists condemn US as emission of greenhouse gases hit record level,” The Independent, April 19, 2006. Ian Sample, Earth facing ‘catastrophic loss of species,” The Guardian, July 20, 2006.

40. John Whitelegg’s summary of the Heidelberg Environment and Forecasting Institute study, Oeko-bilanz eines autolebens in his “Dirty from cradle to grave” (1994): www.worldcarfree.net/resources/freesources/DirtyfromCradletoGrave.rtf <http://www.worldcarfree.net/resources/freesources/DirtyfromCradletoGrave.rtf>.

41. New York: Free Press, 2004, p. 35ff

42.www.greenpeaceusa.org/media_release/99_4_22text.htm; http://www.greenpeaceusa.org/media_release/99_4_22text.htm.

43. “BP Strategy and Fourth Quarter Results” February 7, 2006, and “BP Replaces Reserves for 13th year in a row,” February 7, 2006: both documents in www.bp.com, accessed March 9, 2006.

44. See: Daniel Gross, “Oil Slicks: BP’s new eco-friendly ad campaign makes no sense,” Slate.com posted Oct. 15, 2002, at 6:02 PM ET. Also, Joe Nocera, “Green logo, but PB is old oil,” The New York Times, August 12, 2006. Heather Timmons, Shell’s chief reaffirms goal of 30% more output by 2015,” The New York Times June 23, 2005.

45. Emma Clarck, BBC News, 12 February 2002.

46. An Inconvenient Truth, (Emanus, PA: Rodale Press, 2006), p. 314.

47. Janet Adamy, “Getting the kids hooked on Starbucks,” The Wall Street Journal, June 27, 2006. And idem, “Eyeing a billion tea drinkers, Starbucks pours it on in China,” The Wall Street Journal, November 29, 2006

48. Hazel Rose Markus and Alana Conner Snibble, “Is freedom just another word for many things to buy?” The New York Times Magazine, February 26, 2006.

49. Quoted in Vance Packard, The Wastemakers (New York: David McKay Company, 1960), p. 24.

50. Alan Durning, How Much is Enough? (New York: Norton, 1992).

51. Maggie Ayre, “Plastics ‘poisoning world’s seas,’” BBCnewsOnline December 7, 2006.

52.См. John DeGraaf et al. Affluenza: the All-consuming Epidemic (Berrett-Koehler Publishers, 2001).

53. Giles Slud. Made to Break (Cambridge: Harvard University Press, 2006).

Источник НПЦ "Праксис"