Редакция сайта Объединенной евразийской экспертной сети ( JEEN ) провела экспертный опрос по проблеме перспектив реализации проекта Nabucco. В опросе приняли участие эксперты из России и стран СНГ. На основе опроса сформирован аналитический обзор, который будет опубликован в ближайшее время на сайте Сети JEEN ( j - een . com ). Предваряя презентацию отчета, редакция сайта публикует эксклюзивное интервью с Виталием Куликом, директором Центра исследований проблем гражданского общества (Украина) по указанной проблеме.

JEEN : Виталий Александрович, кого Вы относите к реальным поставщикам газа по проекту Nabucco?

В.К.: Очевидно, что реальными поставщиками газа для проекта Nabucco являются Туркменистан и Иран. Однако их участие в проекте далеко не однозначно. Во-первых, Иран имеет политические проблемы с ЕС и США в вопросе своей ядерной программы и политики на Ближнем Востоке. Тегеран в определенной мере находится в международной изоляции. Поэтому его участие в Nabucco до окончательного потепления иранско-европейских отношений маловероятно. В то же время, сам Иран активно проявляет интерес к трубопроводу, но сдержано относиться к доминированию в нем американских интересов. Есть еще один сдерживающий фактор – это отсутствие прогресса в вопросе раздела Каспия. В этой игре Иран также находиться в меньшинстве. Не секрет, что Россия в общих чертах согласовала свои позиции с Азербайджаном и Казахстаном. Теперь дело за Туркменистаном. Саммит в Актау был своеобразным смотром диспозиции перед будущим октябрьским саммитом в Баку. Так что Иран и тут может оказаться в изоляции.

Тегеран, хоть и не против сам участвовать в наполнении Nabucco, в состоянии заблокировать строительство любых трубопроводов на Каспии, не дав (согласно ранее подписанных соглашений) разрешение на проведение подобных работ. Собственно на это и рассчитывает Москва. Подвинуть иранское руководство к жестким позициям по этому вопросу можно лишь «в темную» разыгрывая карту сепаратного соглашения по разделу Каспия. Блокируя российские инициативы по каспийскому дележу, Иран тем самым надежно «запрет» и Nabucco.

Во-вторых, в позиции Туркменистана по Nabucco сейчас больше политики и эмоций чем экономических расчетов. Да, Гурбангулы Бердымухаммедов в середине августа заявил о том, что его страна будет поставлять газ для Nabucco, начало строительства которого намечено на 2011 год. При этом первые поставки сырья должны начаться в 2014 году. Однако заявления президента Туркменистана еще необходимо выдержать временем и конкретными соглашениями о поставках и их объеме. Пока что более реальным выглядят китайско-туркменские проекты. Китай уже предоставил Туркменистану кредит в размере $3 млрд. долларов на освоение крупнейшего в республике газового месторождения Южный Иолотань. В свою очередь Ашхабад гарантировал Китаю, что к концу года будет запущен трубопровод Туркменистан-Китай с увеличенной мощностью до 40 млрд. куб.м природного газа в год. Кроме этого, в Туркменистане началось строительство нового газопровода в Иран. Сейчас Туркменистан поставляет в Иран около 8 миллиардов кубометров газа в год. Но была достигнута договоренность об увеличении этих поставок до 14 млрд. кубометров. Так что для Nabucco у Ашхабада может просто не хватить газа. Не стоит списывать и политическую составляющую актуального «интереса» Бердымухаммедова к Nabucco. А именно противоречия между Ашхабадом и Москвой по газу, приведшие к аварии на газопроводе Средняя Азия - Центр (САЦ-4), в результате которой были полностью прекращены поставки туркменского газа в Россию. Даже визит Д. Медведева в Ашхабад не решил этой проблемы. Но в Ашхабаде понимают, что российские преференции более важны, чем «журавль» от Nabucco в отдаленной перспективе.

JEEN : Каковы, на Ваш взгляд, политические и экономические составляющие проекта Nabucco ?

В.К.: Сам проект Nabucco был предложен еще 90-е гг. В последние годы реанимировать эту идею пытаются США и страны Евросоюза. Первоначально проект газопровода Nabucco, представленный в 2004 году, предполагал поставку газа в Европу с месторождений Ирана в Персидском заливе. В 2006 году было принято решение в связи с конфликтом вокруг иранской ядерной программы изменить проект таким образом, чтобы иметь возможность поставлять газ из Казахстана, Туркменистана, Узбекистана и Азербайджана. Во время своего визита в Астану в конце 2006 года комиссар Еврокомиссии по вопросам энергетики Андрис Пиебалгс заявил: «Строительство Транскаспийского трубопровода станет четвертым коридором для транспортировки газа в Европу и даст дополнительные объемы. Для нас важно, чтобы в этом был заинтересован Казахстан». Однако Астана, не проявляет стабильного интереса к этому проекту, ставя свое участие в нем в зависимость от позиции Запада в отношении внутренней политики Казахстана, а также от перспектив председательства в ОБСЕ.

Как и Казахстан, Туркменистан также пока что видит только политическую выгоду от Nabucco. Речь идет о смягчении позиции ЕС и США в отношении политического режима в Ашхабаде. Кроме того Бердымухаммедов надеется при помощи «Nabucco-риторики» окончательно выйти из международной изоляции.

Важна политическая составляющая и для основных провайдеров Nabucco. США использует проект для создания политического пула «недовольных Россией» в Черноморско-Каспийском регионе, играя на снижении влияния РФ на Южном Кавказе и в Центральной Азии. Тут полностью можно согласиться с директором East European Gas Analysis Михаилом Корчемкиным относительно того, что США последовательно поддерживают конкуренцию с РФ по альтернативным путям транспортировки газа в ЕС.

Сейчас ЕС также видит в Nabucco больше политики чем экономики. Продвигая проект, Евросоюз пытается снять угрозу российского монополизма на европейских газовых рынках. Доля Газпрома на европейском рынке газа в среднем составляет 25%, в случаи запуска «Южного потока» этот процент увеличиться. Поэтому Еврокомиссия всеми силами сдерживает проектную активность Москвы, переориентируя своих членов и страны-соседи на перспективы Nabucco. Задача – получить временную фору для решения своих проблем.

Что же качается экономической составляющей Nabucco, то пока она достаточно призрачная. 7.9 млрд. евро, которые требуются на его строительство нужно еще аккумулировать. Участникам проекта (австрийская OMV, венгерская MOL, болгарская Bulgargaz, румынская Transgaz, турецкая Botas и немецкая RWE) нужно еще учитывать и последствия финансово-экономического кризиса. Кроме того, нужно помнить и о том, что газа для Nabucco одними усилиями Азербайджана, и даже Туркменистана, не обеспечить.

JEEN : Виталий Александрович, как Вы полагаете, в какой степени фактор взаимоотношений между Азербайджаном и Туркменистаном окажет влияние на реализацию проекта Nabucco?

В.К.: В августе этого года Туркменистан заявил о намерении усилить свое военно-морское присутствие на Каспии, а также о намерении подать в Международный суд на Азербайджан в отношении определения исключительных экономических зон на Каспии (речь идет о месторождениях «Сердар», «Осман» и «Омар»). Такие жесткие действия Ашхабада являются попыткой Туркменистана воспользоваться благоприятной политической конъюнктурой (улучшение отношений с ЕС и США) и при помощи «игры в заверения» по Nabucco руками Запада принудить Баку пойти на уступки.

Это давний конфликт между двумя каспийскими странами. Еще в 1997 г. Алиев и Ниязов пытались при помощи президента РФ Бориса Ельцина разрешить этот конфликт. Азербайджан ссылается на некие карты хозяйственного назначения еще советского периода, когда эти месторождения разрабатывались именно азербайджанскими нефтяниками. Туркменистан ссылается на мировую практику, когда эти месторождения ближе расположены к побережью Туркменистана, нежели к побережью Азербайджана.

Несмотря на то, что сам по себе конфликт создает новые проблемы для Nabucco, в Ашхабаде и Баку не устают заявлять о том, что не намерены препятствовать реализации строительству газопровода. Например, в ходе XIX Экономического форума в Крынице заместитель министра промышленности и энергетики Азербайджана Гюльмамед Джавадов заявил, что его страна считает диверсификацию поставок газа для Европы - безусловным благом, и никогда не будет чинить препятствий для проведения трубопроводов для снабжения газом в обход России.

В любом случаи противоречия между Азербайджаном и Туркменистаном будут актуальными до тех пор, пока они не увидят реальную перспективу реализации Nabucco.

JEEN : Каковы факторы конкуренции между проектами Nabucco и «Южный поток»? Изменились ли перспективы проекта Nabucco после подписания российско-турецкого соглашения по проекту «Южный поток» (6 августа 2009 г.)?

В.К.: Конкуренция между Nabucco и «Южным потоком» не только не снижается, но все более возрастает. Она также усугубляется отсутствием у ЕС единой энергетической стратегии, что позволяет лоббистам обоих проектов искать «окна возможностей» для реализации своих планов. Брюссель уже нашел определенные аргументы, чтобы убедить новое правительство Болгарии пересмотреть свои позиции в диалоге с «Газпромом». Подписание 13 июля в Анкаре межправительственное соглашение по Nabucco, существенно подорвало перспективы на успех «Южного потока».

Еще в 2008 г. "Газпром" заявил, что не будет спешить со строительством газопровода. В подготовленном "Газпромом" проекте "Генеральной схемы развития газовой отрасли до 2030 года, запуск "Южного потока" перенесен минимум на два года: периоды поэтапного ввода трубы в документе отнесены на 2015–2024 годы. Там же впервые указана ее точная проектная мощность — 31 миллиард кубометров в год. Теперь дата - 2015 год совпадает и с началом реализации Nabucco.

Чтобы запустить "Южный поток", "Газпрому" еще предстоит построить около 2400 километров газопроводов по территории России. Более того, ранее концерн Eni оценивал стоимость морского участка в 10 миллиардов долларов, плюс столько же на сухопутную часть. Но в условиях кризиса этих средств у пайщиков «Южного потока», похоже, пока нет.

Нельзя не согласиться с мнением тех аналитиков, которые считают, что каждый год отсрочки при сохранении роста цен на металл и общей инфляции может увеличивать смету проекта на 5–10%.

В итоге, как и Nabucco, "Южный поток" может остаться на бумаге и после 2015 года.

Что же касается российско-турецкого соглашения по проекту «Южный поток» (6 августа 2009 г), то речь идет о попытке Турции диверсифицировать свои энергетические риски. Соглашение предполагает разрешение «Газпрому» проводить изыскательные работы по проекту "Южный поток" в территориальных водах Турции. Это еще не политическая воля турецкого руководства поддержать именно «Южный поток» вместо Nabucco.

JEEN : Как вы полагаете, окажет ли влияние реализация проекта Nabucco на энергетическую безопасность Европы? Не окажется ли Европа в результате реализации этого проекта в зависимости от стран, чья надежность недостаточно проверена?

В.К.: Реализация Nabucco выгодна ЕС только при условии надежного источника поставок газа в обход России и наличия системы безопасности трубопровода по линии транзита. Для этого Брюсселю придется не только изыскать финансовые средства, но и добиться формирования пространства безопасности на Южном Кавказе. Без России и Турции формирование этого пространства маловероятно.

Но Nabucco слишком притягательный для ЕС проект, с точки зрения снижения зависимости от российского газа. Чтобы снизить угрозы для своих энерготранспортных проектов, Евросоюз готов вкладывать определенные средства в создание благоприятного климата в регионе Кавказа и Центральной Азии. Речь идет как о «Восточном партнерстве», так и о других инициативах, целью которых является создание региональной системы безопасности в Черном море.

JEEN : Проект Nabucco способен оказать стабилизирующий/дестабилизирующий эффект на страны, через территорию которых он будет проходить?

В.К.: Те страны, которые будут активно задействованы в Nabucco рискуют быть втянутыми в геополитическое противостояние по линии Запад – Россия. Москва не намерена выступать спонсором политической стабильности тех режимов, которые однозначно изберут для себя Nabucco. Однако страны-участники проекта надеются на успешную реализацию «перезагрузки» отношений между РФ и США, а также на формирование в Европе неконфликтного политического пространства. Таким образом, на лицо завышенные «ожидания» безопасности, донорами которого могут выступать США, НАТО и ЕС. Однако ситуация в Черноморско-каспийском регионе более чем сложная и надеяться только на Запад было бы по меньшей мере рискованно. Все будет зависеть от многих факторов, в том числе от ситуации вокруг грузинских конфликтов, динамики армяно-азербайджанского и армяно-турецкого диалога, позиции Украины (особенно после смены власти) и пр.

JEEN : И последний вопрос. Возрастает ли роль газа как топлива? Каковы, по Вашему мнению, перспективы альтернативных видов топлива и способов его транспортировки?

В.К.: На данный момент роль газа в структуре энергетического потребления достаточно высока. Ожидать, что в ближайшее время произойдет качественная переориентация мировой экономики с газа на альтернативные виды топлива пока рановато. Единственное, что можно прогнозировать в ближайшие 5-10 лет, так это увеличение доли новых технологий доставки газа потребителям (сжиженный или сжатый газ). Речь может идти о технологии CNG (Compressed Natural Gas - CNG) – это новая прорывная технология морской транспортировки природного газа в сжатом состоянии на судах специальной постройки – судах CNG. Разработчики считают, что новый способ может быть эффективен при транспортировке газа с небольших и затратных шельфовых месторождений на средние расстояния.

Возможно более широкое использование альтернативных технологий доставки сжиженного природного газа (СПГ). Не только морскими судами-метановозами до прибрежных терминалов-хранилищ СПГ и затем, после его газификации, далее по трубопроводам. Рассматриваются и более эффективные и менее затратной технологии транспортировки СПГ – от производителя до конечного потребителя без прокладки трубопроводов, а используя самые различные виды транспорта – железнодорожный, речной, автомобильный... Даже таким экзотическим способом как аэростатическая транспортная система, предназначенная для безбалластной транспортировки грузов на внешней подвеске с помощью грузовых дирижаблей, а также для транспортировки сжиженного природного газа в криогенных баках на большие расстояния с высокой производительностью и низкой себестоимостью.

Но все эти ухищрения не способны существенно конкурировать с традиционными трубопроводами. Да и альтернативные виды топлива не скоро потеснят газ.

JEEN : Спасибо!

Виталий Кулик, специально для JEEN

При перепечатке ссылка на JEEN обязательна